Контакте №6 (26) Июнь 1998
Наш “татарский шпион”
Те поисковики Татарстана, которые 1985 года, хорошо помнят двух сталкеров-аборигенов
Орловых - племянника и дядюшку. Валера и Сан Иваныч - долгое время
были единственными проводниками и инструкторами нашего “татарского
нашествия”. Никогда еще до этого леса под Мясным Бором не видели такого
количества поисковиков, работающих по плану, пятерками, под присмотром
знающих проводников. Шутка ли, нас уже в 1987 году, еще до рождения
известной сегодня новгородской “Долины”, было более 150 человек, а
в 1988-м - уже 300! Не на бумаге, а в лесу, не по отчетам, а по конкретным
результатам работы.
Помнится, тогда, в самом начале огромной работы, были у нас, казанцев
и челнинцев, с Александром Ивановичем споры о том, стоит ли собирать
и хоронить останки солдат, не опознанных по медальону. Тогда казалось,
что это просто невозможно - захоронить хотя бы большую часть тех солдат
2-й Ударной армии, чьи черепа белели в траве местных лесов и болот.
И все же он тогда поддержал нашу “бредовую” идею.
Заключалась она в том, что все найденные солдаты должны быть захоронены
если не на братских кладбищах в самом Мясном Бору, то хотя бы на берегу
речки Полисть. Мы были уверены, что рано или поздно пробьем стену бюрократического
саботажа, перенесем захороненные во временные могилы останки солдат
на настоящие кладбища.
Честно говоря, мы бы сделали это и без согласия Сан Иваныча, новгородских
властей. Но его моральная поддержка тогда стоила очень дорого. Орлов,
будучи корреспондентом областной газеты, взял на себя смелость не только
рассказывать о нашей работе, но и руководить ею в меру своих сил. И
мы всегда будем помнить, что “татарским шпионом” новгородцы прозвали
его заслуженно.
“Заслуга” была главным образом в том, что Сан Иваныч не принял нас
как конкурентов в сборе ценных экспонатов, а сразу стал настоящим другом.
Стал, рискуя поссориться и со старыми друзьями по поиску, и с новым
новгородским поисковым начальством.
Вполне закономерным было то, что первый председатель Совета новгородской
поисковой экспедиции “Долина” имени Н.И. Орлова - Александр Иванович
Орлов, получивший этот пост далеко не за кровные узы, а за реальную
работу и опыт, не долго продержался на своем посту. Он имел неудобную
привычку говорить правду, не взирая на лица и сиюминутные выгоды. А
разве можно с такой привычкой занимать руководящий пост, пусть даже
чисто символический? Разве мог остаться у кормила человек, который
сам не умел присваивать (или как теперь говорят, “приватизировать”),
и другим не давал?
Александр Иванович ушел из Долины (и из организации, и из леса) не
по своей воле. С его уходом мы, рядовые поисковики, потеряли не только
друга и наставника, но и что-то большее. С его уходом наше святое дело
стало измеряться рублями, автомашинами, ящиками консервов. С его уходом
мы стали не столько хоронить останки солдат, сколько создавать имидж
новому новгородскому начальству. Каждый наш шаг, находка, каждый наш
отчет стал мастерски переводиться в материальные блага. Не для тех,
кто работает, а для тех, кто “оседлал инициативу”.
Увлеченные работой, реальными результатами, мы тогда, десять лет назад,
не могли и не хотели понять доводы Александра Ивановича. Разве можно
было бросить дело только потому, что из него кто-то выкачивает для
себя выгоду? Мы считали, что сделаем дело, а там и посчитаемся с теми,
кто пристроился. Порой, так увлекались работой, успехами, что некогда
было обернуться на тех, кто отстал, выбыл с дистанции.
Некогда было заскочить в гости к “старому” наставнику, спросить, как
у него складываются дела, почему он вынужден временно перебраться в
Москву? Не замечали проблемы Орлова до тех пор, пока сами не оказались
в его положении.
В положении, когда заниматься любимым делом невозможно физически, когда
подножки и капканы подстерегают на каждом шагу. А тот, кто заимел авторитет
и деньги трудами твоими и таких как ты, все чаще угрожает не только
ничего не дать, но и не “пущать” работать.
Вспоминаются строчки из “Письма Есенину” Евгения Евтушенко:
“Когда румяный комсомольский вождь
На нас, поэтов, кулаком грохочет,
И хочет наши души смять, как воск,
И вылепить свое подобье хочет.
Его слова, Есенин, не страшны,
Но трудно быть от этого веселым.
И мне не хочется, поверь, задрав штаны,
Бежать во след за этим “комсомолом”.
Знал ли Евтушенко, что опишет самую суть отношений между Орловым, татарскими поисковиками и начальством новгородской “Долины”?
А если отбросить сегодняшние проблемы и вспомнить, как мы жили, какими мы были - нам с Сан Иванычем, нам, “татарам” со своим “шпионом”, есть чем гордиться. Слава богу, поисковики всего бывшего Союза помнят "Долину Смерти" не по инструкциям штаба экспедиции, а по нашим делам и нашим урокам. И в этом, наверное, то самое важное, что не подвластно попыткам вычеркнуть нас из истории движения или обидеть полунамеками.
Будем жить, Сан Иваныч! В честь твоего юбилея мы, твои старые татарские друзья, “покажем, как пьют за успех безнадежного дела”.
От имени стариков, еще пытающихся продолжать работу в лесу,
Михаил ЧЕРЕПАНОВ.
Оружие защитников Ленинграда. Август 1987 года
Читается "смертный медальон". Май 1987 года
Редкая находка. Август 1987 года
50 лет А.И.Орлову
22 июня - день памяти и скорби
Книга нашей памяти
Официальная информация
Документально
Наш "татарский шпион"
По маршруту истории
Изучаем историю края
80 лет с армией и народом
Комбинат смерти
Цена войны
Нам пишут
Теряем историю. Что взамен?
