Контакте №1 (34) Апрель 2001
Пленение генерала Власова
или детектив, которого не было…
О генерале Власове написано много. Великое множество авторов, пытаясь понять мотивы, побудившие еще вчера весьма успешного советского генерала пойти на службу к немцам, так или иначе, касаются обстоятельств пленения командующего 2-й Ударной армии Волховского фронта. Каких только версий не прочитал я за долгие годы изучения трагической и героической истории армии, почти полностью погибшей в болотах между Волховом и Керестью. Последней и самой фантастической является версия, услышанная совсем недавно: генерал-лейтенант Власов попал в плен к немцам под Винницей. Под Винницей Андрей Андреевич и в правду был, но уже после того, как его взяли в плен совсем в другом месте. У немцев в этом городе был один из лагерей для военнопленных советских офицеров.
Одним из наиболее пристально исследующих путь Власова является историк, научный сотрудник мемориального комплекса «Брестская крепость» Леонид Решин. Много чего он написал о генерале, и именно у него можно найти наибольшее количество версий пленения Власова. Называются деревня Мостки, где Власов якобы прятался в бане, и деревня Сенная Кересть, где генерал был взят в плен в доме, куда он зашел поискать пропитания. Можно найти и другие названия населенных пунктов, где по утверждениям разных источников Андрей Андреевич Власов был пленен немцами. Разными у разных авторов будут и даты пленения: от третьего до двенадцатого июля. Короче говоря, сплошной детектив!
На самом деле никакого детектива нет, и не было. Район пленения и обстоятельства предшествующие этому событию, круто изменившему судьбу командующего 2-й Ударной армии, можно было установить уже давно. Для этого следовало только внимательно изучить докладную записку бывшего начальника связи армии генерал-майора А.В. Афанасьева, который выходил из окружения вместе с Власовым, и расстался с ним всего за день до его пленения. В отличие от своего командующего, Афанасьеву удалось выйти к своим, и он подробно поведал о многодневных странствованиях большой группы окруженцев, в составе которой был и генерал-лейтенант Власов. Записка эта была составлена 26 июля 1942 года и давным-давно преспокойненько пылилась в фондах Центрального архива Министерства обороны в г. Подольске. Ее довольно часто цитировали разные исследователи, затрагивая те или иные аспекты истории 2-ой Ударной армии. Мне этот документ попал в руки лет пятнадцать назад, но надо было найти последнее звено, которое помогло бы размотать всю цепочку. Таким звеном стала книга чешского автора Карела Рихтера «Дело генерала Власова», которую мне году в 1995-ом подарил мой чешский друг-журналист Зденек Шамал. Его, как и меня, интересовала вся эта история. Когда я прочитал эту весьма интересную книгу, то докладная записка генерал-майора Афанасьева заговорила совершенно по-иному. Но не будем забегать вперед. Законы жанра зовут нас к постепенности и последовательности...
Итак, раннее утро 25 июня 1942 года. Рубеж р. Полисть - северная дорога -узкоколейка 2-й Ударной армии. Сильнейший артиллерийский обстрел со всех сторон. В 4 утра с первыми лучами солнца появилась немецкая авиация, бомбя и расстреливая из пулеметов все живое, что еще двигалось в сторону Мясного Бора. «Военный Совет армии на рассвете 25.6. находился западнее реки Полисть в 500 метрах, около узкоколейки. Дальнейшая судьба ВС не известна», - так пишет начальник разведотдела армии полковник В.С.Рогов в своем докладе командованию Волховского фронта об операции по выводу 2 Ударной армии из окружения. Полковнику Рогову тоже повезло, и он остался в живых. Доклад написан им после выхода к своим.
Генерал-майор Афанасьев описывает то же самое несколько более подробно: « Все вышли ночью с 24 на 25-е июня на КП 46 сд , и в момент перехода в 2 часа ночи вся группа попадает под арт.-минометный заградительный огонь. Группы в дыму теряются. Одна группа во главе с Зуевым и начальником особого отдела с отрядом автоматчиков в 70 человек из особого отдела каким-то образом от нас скрылась у реки Полисть в направлении на высоту 40.5 (со слов тов. Виноградова), то есть ушла от нас вправо, а мы с группой Власова Виноградова, Белишева, Афанасьева и другими ушли сквозь дым арт.-минометных разрывов влево, организовали поиски Зуева и Шашкова, но успеха не имели. Пройти вперед не смогли.»
Потерявшиеся в дыму разрывов комиссар Зуев и начальник особого отдела Шашков не смогли выйти к своим ни тогда, ни позже. А.Г. Шашков был тяжело ранен и застрелился, не желая отягощать собой товарищей в практически безвыходной ситуации, а Зуев, пройдя многие километры по лесам и болотам, погиб в перестрелке с немцами на железной дороге между населенными пунктами Торфяное и Бабино. Его сдали фашистам два предателя Сейц и Ковригин, но это отдельная история...
Группа, в составе которой волей случая оказались вышедший из окружения Афанасьев и никогда не вышедший Власов, откатывается назад в сторону КП 46 стрелковой дивизии полковника Черного. Туда же вернулся и штаб 46 сд. Этот район находился на середине пути между двумя небольшими болотными речками - Полистью и Глушицей. Этим рекам суждено было стать кровавыми рубежами в истории 2-й Ударной армии. Вот, что дальше пишет в своей записке генерал Афанасьев: «Ждали момента затишья, но, увы, в тот период с запада противник прорвал фронт и двигался к нам по просеке во взводных колоннах и кричал: «Рус, сдавайся!»
Афанасьеву поручено организовать оборону, но она не имела успеха, немцы теснили обороняющихся. «Нужно отметить, что тов. Власов, несмотря на обстрел, продолжал стоять на месте не применяясь к местности. Чувствовалась какая-то растерянность или забывчивость. Когда я стал предупреждать: надо укрыться, то он все продолжал оставаться на месте. Заметно было потрясение чувств».
На мой взгляд, было от чего находиться в потрясении чувств. Власов, вступая в должность командующего армией в апреле 1942 года, прекрасно был осведомлен о положении армии, как вчерашний заместитель командующего Волховским фронтом. Он неоднократно пытался обратить внимание высшего командования на ее бедственное положение. Это же сделал в апреле 1942 года и командующий фронтом Кирилл Афанасьевич Мерецков, говоря Сталину, что в таком положении 2-я Ударная не только не может наступать, но и обороняться не может. Слова эти услышаны не были...
Читаем Афанасьева дальше: « Виноградов (начальник штаба 2-ой Ударной армии - А.О.) взялся за организацию отхода в тыл противника с выходом через фронт к своим. Нужно откровенно признаться, что особых приглашений тов. Виноградовым офицерам штаба не было. Все делалось конструктивно. Но, несмотря на эти условия, вольно или невольно, группа добровольно сама влилась в единую группу до 45 человек. Видно было, что его это не устраивало. Но остановить этот поток было уже поздно. Плюс к этому прибавилась еще группа полковника Черного в количестве 40 человек. Получилась изрядно большая группа. Тов Власов был безразличен.»
На этом моменте я хочу особо заострить внимание, поскольку историк Леонид Решин пишет буквально следующее: «Майор Зубов, участник выхода из окружения группы офицеров 2-й Ударной армии, вспоминал, что Власов под всякими предлогами старался уменьшить численность группы. Лишние свидетели были не нужны...» Кто врет? Историк Решин или майор Зубов задним числом? Как видно из написанного генералом Афанасьевым, Власов вообще никакой инициативы в чем-либо не проявлял с момента отхода с рубежа реки Полисть. Мне приходилось встречать и еще более крутые перлы. Читая в архиве МО СССР историю 59-ой армии Волховского фронта, воевавшей бок о бок со 2-й Ударной, я с удивление прочитал в этом писании, что оказывается во всех неудачах этой армии виноват... генерал Власов, заблаговременно продавшийся немцам и сообщавший им заранее все стратегические планы советского командования. С полной ответственностью хочу заявить, что это полная чушь. До 12 июля 1942 года генерал-лейтенант Андрей Андреевич Власов был вполне благонадежным советским генералом, не более того...
По пути следования с большой группой, в составе которой двигался генерал-лейтенант Власов, происходили всякие коллизии. Немцы были кругом. Пройти не удавалось. Напарывались на мины. Гибли. Посылали вперед разведгруппы. Они не возвращались. Часть людей рассеялась, ушла своим путем. Немцы перекрыли все направления надежно. Скитания продолжались уже не один день. Наконец, у Ольховских хуторов на реке Кересть (ныне не существующий населенный пункт - А.О.) удалось перейти на западный берег.
«К этому времени мы все уже устали, истощали, питались только травой, варили пресные без соли супы из грибов. Было принято решение: истребительному отделению по дороге на Вдицко с юга и севера сделать налет на автомашину с продовольствием, забрать продукты и доставить к нам в лес. 15 человек выступили.» Выступление закончилось неудачей. Комиссар штаба Свиридов ранен в грудь пулей навылет, и один человек убит. Продовольствия добыть не удалось. Принято решение идти на место бывшего КП в урочище Щелковка . Там опять неудача. Еще один человек погиб.
Принимается решение двигаться на запад в направлении деревни Подберезье (на карте этой деревни я не нашел в том районе, о котором идет речь - А.О.)
«Это было 10-11 июля 1942 года. Железная дорога уже перешита на немецкую колею, обнаружена охрана, но мы незаметно миновали ее. Вышли на деревянную дорогу узкоколейную, что в 2-х километрах восточнее Подберезья. Здесь была сделана длительная остановка.
Виноградов договорился с Власовым разбить группу на маленькие группы, которые должны были сами выбирать себе маршрут движения и план своих действий (этот момент тоже интересен, поскольку многие историки приписывают такое решение именно Власову, а не Виноградову - А.О. )
Я лично возражал против данного мероприятия, предложил свой план - двигаться всем до реки Оредеж, заняться на месте ловлей рыбы на озере Черное и, если удастся, на реке, а остальная часть группы, которую соглашался возглавить я, пойдет искать партизан, у которых найдем радиостанцию, свяжемся с нашими частями на востоке, и нам окажут помощь.
Мое предложение не было принято. Я тогда предложил желающим пойти со мной. Со мной захотел пойти один политрук, который по спискам входил в группу Власова. Тогда меня Виноградов обвинил, что я, якобы, переманиваю к себе... Перед уходом я спросил, куда собираются идти другие группы, но никто еще не принял решения. Я спросил об это Власова и Виноградова, они сказали, что тоже не приняли решения, и что они пойдут после всех».
Генерал Афанасьев и еще три человека ушли по своему маршруту. Им повезло, очень скоро они наткнулись на лужских партизан из отряда Сазонова. Власов, Виноградов, его ординарец и кухарка Власова Мария Воронова пошли своим путем. От того места, где они расстались с группой генерала Афанасьева, путь этот пролег на юг в сторону деревень Туховежи - Ям-Тесово. Расстояние между этими деревнями километров 6-8. Судя по направлению движения, полковник Виноградов хотел выйти к позициям советских войск в район Луги. Этому не суждено было случиться...
Читаем Карела Рихтера: «12 июля на рассвете офицер разведотдела
XXXVIII армейского корпуса капитан Швердтнер пришел будить переводчика
зондерфюрера Карла Поелхана:
-Вставайте, едем в Ям-Тесово.
-Что случилось?
-Вчера вечером дозор застрелил там некоего мужчину. Похоже, это
генерал Власов. Необходимо идентифицировать.
Штаб 38 -го армейского корпуса немцев находился в те времена в деревне Раглицы. Многим любителям подводной охоты ныне хорошо известны имеющиеся там чистые карьеры. Именно отсюда и выехали на опознание якобы генерала Власова капитан Швердтнер и его переводчик. По пути они заехали в деревню Туховежи, где должны были взять автоматчиков сопровождения. В деревне к ним подошел староста, который заявил, что он задержал двух подозрительных особ: мужчину и женщину, которые просили у него еду и ночлег, предложив в обмен серебряные часы. Часы староста показал немцам. Капитан Швердтнер ни слова не понимал по-русски, да и к тому же очень торопился опознать труп генерала Власова. Он попросту отмахнулся от назойливого старосты. Правда, Поелхан приказал, чтобы задержанных староста охранял, дабы не убежали, пока немцы ездят в Ям-Тесово.
В деревне Ям-Тесово немцам показали раненого русского солдата с рукой на перевязи, которого подстрелили при попытке к бегству, когда дозор крикнул двум людям в венной форме: «Стой!» Второй из убегавших был застрелен. Труп положили в сарай. Туда и повели капитана Швердтнера.
«Мертвый лежал на соломе, высокий сутулый, одетый в плащ. Восковой
бледности щеки покрывала густая черная щетина.
-Это твой командир? - перевел Поелхан вопрос капитана Швердтнера.
-Да - повел опущенными плечами солдат.
-Генерал Власов?
-Да
Щвердтнер махнул рукой:
-Можете пленного увести.
Склонился над убитым, минуту на него поглядел. Все соответствовало описанию Власова: высокий, статный, темные волосы, высокий лоб, широкий нос, выступающие скулы. Отсутствовали очки, но их можно потерять. Без сомнения это Власов. Его ординарец это подтвердил. Да и плащ. На нем были три звезды, что соответствовало званию генерал-лейтенанта Красной Армии».
Абсолютно уверенный в том, что дозор застрелил в деревне Ям-Тесово
именно Власова, Швердтнер приказал похоронить убитого, составив
протокол опознания. По радио он известил командование корпуса,
что тело генерала Власова успешно опознано. Обратная дорога снова
лежала через Туховежи. И снова к ним подошел надоедливый русский.
Он подвел немцев к двери пожарного сарая, запертого на висячий
замок. Швердтнер взял два автоматчика охраны и поставил их у дверей.
Староста деревни снял замок. Переводчик крикнул:
-Выходите! Вы окружены!
Пару минут было тихо. Потом отозвался глубокий голос:
-Nicht schiessen, general Vlasov!
Так описывает Карел Рихтер подробности пленения генерала Власова. У меня нет оснований ему не верить. Путь группы, в которой шел командующий 2-й Ударной армией генерал-лейтенант Власов, прослежен мною по карте. Группа прошла от рубежа реки Полисть до момента расставания с генералом Афанасьевым почти 70 километров. Место, в котором они распрощались навсегда («это было 10-11 июля» - ген. Афанасьев), отстоит от деревень Туховежи и Ям-Тесово в десяти километрах. Именно столько и можно было пройти за день изможденным и голодным людям, не больше. Все сошлось. Сомнений нет. Власов попал в плен в деревне Туховежи Ленинградской области, совсем неподалеку от границы нынешней Новгородской области. К западу от Мясного Бора, куда ему не суждено было выйти вместе с остатками своей изможденной армии. Староста деревни Туховежи запер его и Марию Воронову в сарае 11 июля, а в руки немцам сдал их 12 июля. От деревни Туховежи путь Власова повернул в другом направлении, но это уже тема другого детектива, а в этом можно поставить точку.
Осталось только объяснить читателю, кого же застрелили немцы в деревне Ям-Тесово, и почему на убитом был плащ с генеральскими звездами? Немецкий дозор застрелил полковника Виноградова, начальника штаба 2-й Ударной армии и ранил его ординарца. Плащ на Виноградове был генеральский потому, что незадолго перед расставанием Власов дал его полковнику, которого сильно знобило. Так они и пошли по деревням искать пропитание: генерал - в гимнастерке без знаков различия, полковник - в генеральском плаще. Внешне Виноградов был слегка похож на своего командующего, да и полмесяца голодовки и лесных скитаний еще больше усилили это сходство. Кстати, родственники полковника Виноградова до сих пор не знают, где он похоронен.
Александр ОРЛОВ
На фото: генерал А.А.Власов на фронте
Возродим патриотизм вместе.
Пленение генерала Власова.
Новости одной строкой.
Возрождение музея войны.
Последняя высота Зайтуны Альбаевой.
Скажи-ка, дядя...
Еще одного солдата вернули из забвения.
Тропа разведчика.
