Контакте №2 (77) Сентябрь 2011
ПОМНЮ Я ПЕХОТУ И... ШТРАФНУЮ РОТУ
Уважаемые читатели!
Продолжаем читать книгу «Я был на той войне великой / Великая Отечественная война в памяти и размышлениях татарстанцев» (Таткнигоиздат, 2005 г., авторы-составители: П.П.Лебедев, В.М.Даутов).
Публикуем из этой книги рассказ казанца Петра Степановича Хоменко о штрафной роте.
Справка:
В Красной Армии штрафные подразделения существовали в виде штрафных батальонов и штрафных рот с 25 июля 1942 года по 6 июня 1945 года, то есть первая штрафная рота была сформирована за 3 дня до знаменитого Приказа № 227.
В штрафной батальон направлялись военнослужащие офицерского состава, в штрафную роту - рядовые и сержанты. За все годы Великой Отечественной войны через штрафные подразделения прошло, по некоторым данным, 427910 человек, т.е. примерно 1,24% от числа всех военнослужащих. Всего, например, в 1944 году, в Красной Армии имелось 11 штрафных батальонов по 226 человек в каждом и 243 штрафные роты по 102 человека в каждой.
Кадр из фильма «Штрафбат».
Фото www.kino-teatr.ru
Однажды (это было в 1944 году в Белоруссии) меня вызвали в штаб полка и объявили, что приказом командующего 11-й армии я назначаюсь командиром отдельной штрафной роты (ОШР).
Неожиданное назначение меня не обрадовало. К тому времени я уже командовал батальоном, числился на неплохом счету, и вот - снова рота, к тому же штрафная.
Мне объяснили, что буду командовать отдельной частью на правах командира полка. Как и положено части, у роты свой номер, печать и прочие знаки самостоятельности. Кроме командиров взводов (с правами ротных) у меня будут заместители, в том числе по политической части, помощник по снабжению и уполномоченный контрразведки «Смерш». К тому же месяц командования ротой засчитывается за шесть календарных. Впрочем, эта льгота для фронтовика, да еще в пехоте, имела скорее символическое значение.
Сказано мне было также, что, согласно приказу наркома, командный состав роты назначается «из числа волевых, наиболее отличившихся в боях командиров». Так что для меня это не только повышение, но даже вроде поощрения. Учтено, видно, что воюю от самого Сталинграда, трижды ранен, награжден несколькими орденами.
Я и сам знал, что штрафные подразделения на фронте учреждены приказом Сталина в критический момент сражения летом 1942 года. В необходимости и справедливости этой меры тогда вряд ли кто сомневался. И действительно, чем провинившемуся отсиживать срок в тыловых местах заключения, пусть лучше заслужит прощение в бою. Потом я убедился, что в действительности дело обстояло не так однозначно, если принять во внимание судьбы конкретных людей.
Состав ОШР по штату составлял 200 штрафников и 15 офицеров. Обычно ее численность была меньшей. Во время наступления рота придавалась дивизии, иногда полку, действующему на главном, наиболее опасном участке, где и потери ожидались самые высокие. В иных случаях роты хватало на 3-4 дня боя, а из двух сотен бойцов оставалось человек 20-25. Получившие ранение считались отбывшими наказание, они восстанавливались во всех правах и направлялись в обычные части. Погибших прощал Всевышний, а государство назначало их семьям пенсии на общих основаниях. Командир роты имел право представлять отличившихся в бою штрафников к освобождению досрочно и при отсутствии ранения, и даже к правительственной награде. Окончательное решение принималось военным советом армии.
Обычно после выполнения боевой задачи бойцов в штрафроте почти не оставалось. Мы это называли «выпуском». Ну а после «выпуска», как водится, новый прием. По существу, наказание штрафной ротой по суровости мало чем отличалось от смертного приговора.
При назначении на должность мне было сказано, что интересоваться, кто за что угодил в штрафники, не мое дело. На то есть комиссар и уполномоченный «Смерша». Но я-то видел, что при одном и том же наказании вина была разной, а то и вовсе ее не было. Одни направлялись в ОШР без суда просто по приказу командира полка за различные действительные, а иногда и мнимые провинности, другие - по приговорам военных трибуналов на фронте и в тылу.
Большинство прибывавших в мою роту из тыла были почему-то заключенные из магаданских лагерей. Выбравшись из проклятого Гулага, они считали себя почти счастливыми. Но и это «штрафное счастье» доставалось немногим. Не помню, чтобы в роте был хоть один осужденный по 58-й «контрреволюционной» статье. Но люди были разные, многие с очень тяжелыми судьбами и характерами. И все же они в большинстве своем вели себя в бою достойно, а дисциплину соблюдали даже строже, чем бойцы обычной части. Впрочем, не без исключений было. Помню один случай. Приехал как-то в роту сам начальник тыла дивизии, полковник. Отозвав в сторону, пожаловался: твои, мол, архаровцы каким-то образом «извлекли» из склада комплекты обмундирования повышенного качества, предназначенные для командования дивизии. Шума поднимать он не хочет, но ситуацию надо исправить. После моего обращения к «архаровцам» обмундирование вернули. Лукаво улыбаясь, стали оправдываться: мы, дескать, для вас и наших взводных расстарались, не все же высокому начальству в коверкотах ходить. Как и было обещано, никаких последствий для виновников этот проступок не имел.
Замечу, что отношения в роте складывались не совсем так, как в обычном подразделении. Среди бойцов не чувствовалось обычной солдатской дружбы. Ведь каждый мечтал в живых остаться и поскорее освободиться. А люди менялись часто и просто не успевали друг с другом свыкнуться. И ко мне как к командиру отношение было скорее отчужденное, не такое, к которому я привык, командуя прежде ротой и батальоном. Мне неизвестны случаи, когда бы после войны встречались бывшие штрафники. Кажется, не получал я и писем от своих «воспитанников». Впрочем, мало кому из них довелось дожить до победы, да и оставалась штрафная рота для них горьким фактом биографии, к которому не хотелось возвращаться даже в памяти. Что же касается строки в заголовке, то у поэта, конечно, была «родная рота», но помнится, иногда фронтовики поправляли: «штрафная». Даже те, кто никогда не служил в этой ОШР.
Привет участникам XI Открытого республиканского фестиваля поисковых отрядов!
События.
Любим. Помним. Скорбим.
Памяти детей, погибших на теплоходе «Булгария». (Ольга Ланцова)
Одна большая команда. (Марина Прокофьева)
Равнение на Победу! (Андрей Мордвинов)
Геройский сын отважного отца. (Рафик Салахиев)
Вы все рвались на фронт. (Дмитрий Юдин)
Манушкино. Многолетняя боль... (Айрат Фатыхов)
Вопреки статистике. (Мария Салахиева)
Добрая традиция лета - «Поиск». (Андрей Чугуров)
ВИПЦ.РФ. Поиск и наука.
Помню я пехоту и... штрафную роту. (Петр Хоменко)
