Военнослужащим обеих воевавших сторон выдавались медальоны ("смертники") или жетоны, по которым похоронные команды и штабы должны были определять биографические данные военнослужащего и его принадлежность к определённой войсковой единице.

С нашей стороны выдавались металлические, деревянные, эбонитовые капсулы.

Металлические "смертники" представляли собой либо складывающиеся плоские коробочки разного типа с ушком для ношения на шее, либо кустарным способом изготовленный (бывало, просто из патронной гильзы) цилиндр с резьбой или без неё и крышкой, для ношения в брючном кармашке на поясе под ремнём. В подавляющем большинстве случаев металлические медальоны не обеспечивали герметичной упаковки вкладыша записки, и потому сохраняемость её является почти нулевой.

Правда, к счастью, есть прецеденты удачного прочтения записок, казалось бы, в безнадёжных случаях, когда туго свёрнутая бумага с текстом играла роль пробки в автоматной гильзе, будучи незащищенной от атмосферного и почвенного воздействия. Благодаря этому Архангельским областным фондом "Поиск" была найдена, к примеру, жена погибшего на склоне сопки под Мурманском солдата. И таких же примеров в каждом поисковом объединении немало. Если хотя бы половина бойцов на всякий случай использовала такой простой способ, то среди поднятых солдат, безусловно, имен было бы определено больше.

Деревянные капсулы вытачивались из разных пород дерева без пропитки в виде пенальчика с отверстием для вкладыша и крышки. Они, увы, хорошо пропускали влагу через корпус и целости вкладыша также не обеспечивали.

Более надежным в этом весьма ненадёжном наборе является эбонитовый медальон - шестигранная капсула с завинчивающейся пробкой. Хотя полной герметичности во влажной почве не обнаруживает и этот тип медальона, но по степени сохранности вкладышей он имеет приоритет.

Вся беда советского солдата заключалась в том, что помимо выдачи упомянутых некачественных медальонов при формировании частей сам факт их выдачи был нечастым делом. Великое множество солдат шло в бой и гибло без "смертника" в кармане, не оставляя себе и своим родственникам надежды быть опознанными впоследствии.

Более того, даже те, кому медальоны всё-таки бывали вручены, чаще всего попросту не заполняли узкую полоску вкладыша подробными данными о себе, суеверно считая: "Заполню - убьют!" Одни в капсуле хранили иголки, другие - спички, третьи за отсутствием бумаги пускали вкладыш на самокрутку. Смерть косила людей без разбора, всех подряд, - правых и виноватых, заполнивших и не заполнивших вкладыши, не взирая на должности, звания и суеверия. По практике поисковых работ, один читаемый медальон в-среднем приходится на 35-50 перезахороненных солдат.

И уж совсем непостижимым кажется решение ГКО СССР от 27 ноября 1942 г. об отмене выдачи смертных медальонов. После этого опознание человека при погребении зависело только от случайных факторов.

Не каждый вкладыш из редких медальонов наших солдат удаётся успешно прочесть. Размытость букв, слипание бумаги, оборванность краёв подтачивают тонкую нить, связывающую погибшего солдата с живыми соотечественниками. Вкладыш чаще всего заполнялся химическим карандашом, и потому во влажном состоянии текст может быть не виден. Достаточно бумаге просохнуть в расправленном виде, - и часто проступают буквы. Попадаются записки, заполненные чернилами или обычным карандашом. Иногда они столь плохо различимы, что требуется целый консилиум опытных поисковиков, чтобы правильно прочесть данные. Конечно, тут используется лупа, но целесообразно также иметь под рукой портативный микроскоп из школьного набора. Кроме того, может потребоваться инфракрасный или ультрафиолетовый источник освещения, но в походных условиях это большая редкость. Эффективен разноцветный фонарь, которым под разными углами необходимо освещать бланк медальона. Можно использовать светофильтры для фотосъемки с той же целью и применением, если нет разноцветного фонаря.

Настоятельно рекомендую и просто прошу:
малоопытным поисковикам не рисковать и не бравировать своей "опытностью" при находке медальона. НЕ ВСКРЫВАЙТЕ ЕГО!

Следует тщательно упаковать капсулу в образец грунта, из которого она была извлечена, той же влажности, обернуть в полиэтилен и запаять в полиэтиленовый водонепроницаемый пакетик для вскрытия специалистом. Поверьте, лучше несколько раз внимательно посмотреть как это делается и только затем обязательно под контролем специалиста попытаться самому, чем брать на себя грех порчи вкладыша. Потом сами себе долго не сможете простить своей оплошности. Ведь тем самым Вы, именно Вы, и никто другой, убьете солдата во второй раз и теперь окончательно. Так считается среди поисковиков. Не рвите последнюю ниточку, не берите грех на душу!

Если же медальон удачно вскрыт, развёрнута и прочитана записка в нём, то последнюю необходимо вложить между двумя чистыми листами бумаги и поместить в книгу, играющую роль пресса. Сделать это нужно как можно быстрее, пока бумага вкладыша полностью не высохла, иначе сохранятся все норщины и неровности, образовавшиеся при развороте. После высыхания в книге записку целесообразно поместить между двух прозрачных пластин целлулоида для дальнейшего хранения. При отклике родственников записка будет для них бесценным посланием из небытия от близкого человека.

В медальон вносились:
а) фамилия, имя, отчество;
б) год рождения;
в) звание;
г) уроженство - республика, область, город, район, сельсовет, деревня;
д) райвоенкомат призыва;
е) данные о семье: адрес с теми же графами, Ф.И.О. жены, ближайшего родственника;
ж) группа крови по Янскому.

Бланки записок должны были выдаваться в двух экземплярах: один был предназначен для похоронной команды, которая изымала его для доставки в штаб части и последующего учета и сообщения близким о гибели солдата, другой оставался при нем и погребался, если, конечно, медальон имелся. В реальности бойцы получали чаще одинарные экземпляры бланков, нежели двойные.

В войсках выдавались вкладыши разного образца. Типографии не успевали печатать бланки в соответствии с "Положением..." и потому часто можно встретить бланки старого образца, те, что были предназначены для закладки в металлический медальон из двух пластинок с ушком для ношения на шее. Клочки бумаги у них чрезвычайно малы и потому в такой вкладыш можно было записать только самое важное: фамилию, сокращенно - имя, отчество, год рождения, военкомат призыва, область (республику), город (район), село (деревню), воинское звание. И все, к сожалению. Если на бланках, введенных "Положением...", при наличии размытости или порчи данных в первой из половин вкладыша все же остается надежда прочесть их во второй, то старый образец бланка такой возможности не дает.

Иногда штабы частей практиковали выдачу заменителей стандартных бланков: писарь части аккуратным почерком исписывал стопку грубой бумаги, где на каждый листок вносил те самые графы, что было положено иметь на стандартном бланке. Боец далее записывал своей рукой сведения о себе. Поэтому почерки могут не совпадать. Частым делом являлось и составление писарями своей рукой, со слов солдата или данных поступивших списков, всего текста медальона.

Немецкие медальоны представляли собой овальные жетоны из желтого или оранжевого металла, с отверстиями для носки на шее и ломки жетона на две равные доли. В случае гибели солдата похоронная команда разламывала жетон, оставляя одну половину на шее убитого или в кармане и хороня с ним, другую забирая для учета.

На обеих половинках прессом глубоко и отчётливо были выдавлены аббревиатура точного названия части, её номер согласно принятой номенклатуре и личный номер солдата в списках части, присвоенный ему при мобилизации или постановке на довольствие. Правильное прочтение и определение по аббревиатурам названия части является прерогативой немногих специалистов в России. Их можно пересчитать по пальцам.

Ни имени, ни фамилии, никаких других данных на жетоне не было: немцы сразу позаботились об обезличении медальона, дабы не совершалось надругательств над именем в любом виде. Списки же частей хранились в архивах Германии; там всегда можно было установить биографические данные солдата и произвести учет; там же хранились собранные с похороненных солдат половинки жетонов. При находке на останках целого, неразломленного жетона можно с уверенностью сказать, что этот солдат пропал без вести, причем сказать сразу, в момент находки.

По опыту работы, следует отметить, что сохраняемость такого медальона практически в любых условиях великолепная. Несколько худшую сохранность имеют медальоны той же формы из некачественного алюминиевого сплава, если попали в переувлажненную почву. Кроме медальонов военнослужащие обеих сторон очень часто подписывали своими именами, фамилиями или просто инициалами личные предметы: котелки, ложки, ножи, бритвы, оружие и т.п. Иногда только фамилия или инициалы позволяют по оставшимся архивным сведениям установить полные данные бойца. После установления характера боевых действий и перечня частей, имевших безвозвратные потери на территории, где найден личный подписанный предмет, рекомендую обратиться к алфавитным спискам личного состава или безвозвратных потерь этих частей (если они есть). При отсутствии алфавитных списков попробуйте проверить любые другие списки, коль они есть в фонде этой части. И, возможно. Вам удастся отыскать ниточку к полным данным по солдату через одиночную фамилию на предмете или даже инициалы.

Так, всего лишь по одной довольно распространенной фамилии на ручке ножа, карте боевых действий 372 сд в июне 1942 г. и списку безвозвратных потерь этой дивизии за июнь была разыскана семья П.П.Новикова, погибшего под Мясным Бором в 1942 г. – трое детей, племянники, внуки. Он оказался единственным Новиковым, числившемся в полку. Жена, увы, умерла за 2 года до получения известия о находке. Все 49 лет П.П.Новиков считался пропавшим без вести.

Более подробно о столь нетривиальном способе поисков и установлении имен солдат мы с Вами узнаем в следующем разделе.

В структуру ЦАМО входят несколько отделов по учёту личного состава: 9-й отдел имеет картотеку потерь сержантского и рядового состава, картотеку находившихся в плену и освобожденных нашими войсками военнослужащих. 6-й отдел хранит документы на политический состав РККА, включая картотеку персонального учета и потерь. 2-й отдел ЦАМО концентрирует наградные документы на весь личный состав Вооруженных Сил СССР и РФ.

11-й отдел ЦАМО имеет четыре картотеки:
- персонального учёта офицерского и генеральского состава;
- потерь указанных категорий лиц;
- трофейных документов по учёту военнопленных офицеров и генералов, погибших в плену;
- общую наградную картотеку на личный состав Красной Армии.

Опыт работы подсказывает целесообразность запроса сразу во все офицерские картотеки при поиске данных о человеке, т.к. иногда они отсутствуют в картотеке персонального учёта. Разве может такое быть? Казалось бы, уж кого-кого, но офицеров должны были учесть всех до единого.

Оказывается, "пропустили" не только офицеров, но даже генералов: так, ни в одной картотеке нет данных о пропавшем без вести заместителе командующего 2-й ударной армии генерал-майоре П.Ф.Алферьеве, что само по себе уже факт из ряда вон выходящий. Что можно говорить об учёте лейтенантов, если даже генералы в списках не значатся? Единственное, что осталось в архиве от П.Ф.Алферьева, - это личное дело (досье) генерала.

До передачи из отдела трофейных документов в 11-й отдел сведений о погибших в плену офицерах существовала так называемая картотека "предателей". Это условное название картотеки, собранной стараниями офицеров НКВД-МГБ-КГБ. В бытность этих карательных учреждений их работниками был проделан огромный по объёму поиск лиц, преступивших, по мнению исполнителей, черту коммунистической идеологии и морали и так или иначе сотрудничавших с гитлеровцами. В картотеке персонального учёта офицеров была проведена тотальная сверка с данными КГБ, на каждой карточке проставлена виза "Просмотрено" и подпись проверившего офицера. Если данные совпадали, то карточку из персональной картотеки изымали и помещали её в особое хранилище. Вот это и была картотека "предателей".

Затем вносились соответствующие сведения в личные дела офицеров и генералов, резолюции трибуналов. Кроме того, по данным персонального учёта разыскивались семьи офицеров для дальнейших репрессий. Ничего не скажешь - любопытные дела творились в нашем государстве...

Должен сразу сказать об одной любопытной подробности. Сколько бы Вы ни искали в архивах (ЦАМО, РГВА, архив ВМФ) сведения о призванных в ряды Вооруженных Сил лицах рядового и сержантского состава, то ничего у Вас не получится. В ответ на Ваш недоуменный вопрос архивистам о картотеке персонального учета призванных военнослужащих Вы услышите, что ее попросту нет. Офицеры - есть, солдат - нет. Ее до сих пор не удосужились составить и, насколько мне известно, делать это не собираются ни в ЦАМО, ни в РГВА. Поэтому очень сложно вести речь об учете погибших военнослужащих, если они не числятся в картотеке потерь. Для учета их по потерям Вам нужно списаться с военкоматом призыва бойца и получить от него официальное подтверждение о призыве. Затем по установленной процедуре добиться включения данных бойца в картотеку потерь 9-го отдела ЦАМО.

Если военкомат неизвестен, то в любом случае, поскольку Вы будете искать родственников, узнать эти сведения Вы сможете только от них. При отсутствии в медальоне адреса семьи можно написать по адресу рождения и наоборот. Мы еще поговорим об всем этом более подробно.

Если найденный медальон принадлежал красноармейцу, то обращение в 9-й отдел, как правило, приводит к обнаружению персональной карточки на погибшего или пропавшего без вести с теми же данными, что и в медальоне, если вдруг не обнаружится однофамилец. В карточке имеются демографические сведения о солдате, военкомат призыва, адрес семьи, ссылка на номер входящего донесения о потерях из части, где служил боец, или из военкомата призыва по результатам послевоенного подворного опроса. По этому номеру в хранилище запрашивается искомое донесение, где в числе прочих может значиться найденный солдат.

"Положением о порядке персонального учета потерь..." от 15 марта 1941 г. была введена так называемая форма N 2 списков персональных потерь всего личного состава, которые штабами полков и отдельных частей один раз в три дня должны были подаваться в штабы дивизий и корпусов, а последними после сверки всех списков в сводном виде донесений о потерях - в Управление по укомплектованию войск Генштаба Красной Армии. 31 января 1942 г. было образовано Центральное Бюро потерь Красной Армии, ставшее собирателем всех данных о потерях войск. Донесения по приходу в Москву получали отдельный входящий номер, который позже, при составлении картотеки потерь, проставлялся в именную карточку военнослужащего. Данный порядок был справедлив и для послевоенных военкоматовских донесений.

Иногда в медальоне удаётся прочитать ничтожно мало - обрывки имени, отчества, фамилии, размыт год рождения, не заполнено место призыва, Ф.И.О. жены и т.п. Нужно отдать должное работникам 9-го отдела, перелопачивающим десятки пыльных карточек в поисках соответствующих данных. К отрывочным сведениям добавляются недостающие, хотя бывает это далеко не всегда. Если же солдат числится пропавшим без вести, то появляется надежда найти родственников по адресу в донесении, и сообщить им об истинной судьбе близкого человека, о месте гибели и захоронения.

В донесении о потерях указывались: Ф.И.О., военное звание, должность (специальность), место и год рождения, каким РВК (и область) призван, когда и по какой причине выбыл, где похоронен, Ф.И.О., адрес жены или родителей; иногда указывалась партийность или членство в ВЛКСМ.

Случается так, что во фронтовом донесении нет адреса родственников. Однако оно может дать название района или области призыва, и иногда номер части или номер ее полевой почты, где служил боец. Установив наименование части, можно запросить в ее фонде алфавитные списки или списки безвозвратных потерь, если они сохранились; адрес родственников можно попытаться установить из них.

О послевоенных донесениях о потерях рассказано ниже в разделе 1.3.3. "Обработка запросов граждан".

Выше мы уже говорили о том, что нередка ситуация, когда в картотеке 9-го отдела нет никаких данных о солдате. Таких примеров очень много, иногда даже абсурдных. Автору настоящих заметок встретился подобный прецедент: при запросе в 9-й отдел на двух бойцов, найденных рядом друг с другом в поисковой экспедиции в Карелии, один из них - В.Н.Никитин, отыскался и был учтен по фронтовому донесению из части, другой же - А.А.Кравец, в картотеке не значился. Каково же было наше удивление, когда в том же самом фронтовом донесении через лист от В.Н.Никитина оказался и А.А.Кравец! Архивисты, составляя картотеку, при отработке дела либо пропустили его и не нанесли данные на карточку, либо потеряли ее впоследствии.

Что тут скажешь? До сих пор имеющая место в архиве неразобранность некоторых документов и необработанность многих списков безвозвратных потерь частей, позволяющих при отсутствии входящих донесений о потерях хоть как-то восполнить пробелы картотеки, препятствуют определению данных, которые должны следовать за находкой медальона, например, номера части и фронтового донесения о потерях или списка потерь части.

Или вот еще ситуация: военкомат призыва бойца в свое время выдал извещение его семье о гибели или пропаже без вести на основании соответствующего документа прямо из воинской части; родственники после войны запросили архив на предмет более точных сведений, а тот ответил, мол, не значится боец ни в списках погибших, ни умерших, ни пропавших без вести, нет его в картотеке потерь. Но ведь и военкомат не с потолка взял данные для извещения. Стало быть, где-то в архивном фонде хранения какой-либо части в документах есть ссылка (если документы сохранились) или даже точное указание судьбы военнослужащего, которое не перенесено в картотеку потерь, даже не заведена карточка с демографическими данными. Здесь выход один: нужно попытаться в военкомате установить - из какой части пришел документ, на основании которого родственникам выписали извещение. Получив номер или название части, следом нужно изучить документы ее фонда хранения, и, возможно, найти искомое.

Еще одна причина отсутствия данных о человеке в картотеке потерь могла быть такой: прибывшее из тылов на передовую пополнение без переписи и учёта непосредственно в части из-за кризисной обстановки сразу же бросалось в атаку, гибло, а поскольку списков этого пополнения могло не быть, или они в суматохе боя были утрачены, то вверх по инстанции подавалось только количество потерь с отпиской о невозможности представить именные списки и указанием упомянутых причин. Автор этих строк имеет в своём распоряжении документы с подобными отписками, а также, к сожалению, истории четырнадцати таких солдатских судеб. Имена солдат установлены по медальонам, но подняты они из неучтенных захоронений, в каждом из которых находилось по 20, 30, 40 чел., не имевших ничего, что помогло бы сразу установить имена. Никакой гарантии в том, что все эти безымянные солдаты где-либо учтены по потерям, нет, поскольку это были маршевики из пополнения и лыжных батальонов. Списки в фондах частей отсутствуют, сожжены в окружении. И потому число неучтенных по потерям солдат только в приведенном случае, по маленькому участку большого фронта войны, увеличивается до 800. А сколько таких маленьких участков, кто считал?

Вот еще один пример. Бойцы погибли под Мясным Бором в июне 1942 г. При них были медальоны, в которых значилось - В.А.Воронцов и Е.А.Марков. Их перезахоронили на войсковом кладбище в Мясном Бору. Запрос в 9-й отдел ЦАМО остался без результата - солдаты в картотеке потерь не числятся. Райвоенкоматы же дали положительные ответы на запросы. То и удивительно - почему же их нет хотя бы по военкоматовским донесениям?

Попросту вызывает недоумение факт отсутствия в картотеке данных о человеке, если учесть, что сразу после войны местными военкоматами была проведена огромная работа по выявлению судеб военнослужащих, призванных этими военкоматами. Ее еще называют подворным опросом (о нем подробно в разделе 1.3.3. "Обработка запросов граждан"). Весной 194-6 г. вышла специальная директива Генерального штаба Советской Армии, предписывающая всем военкоматам и иным учреждениям провести полный учет призванных ими и не вернувшихся назад военнослужащих. В Москву потоком пошли огромные "простыни" донесений о потерях из военкоматов, составленные по специальной форме. Они дополняли фронтовые донесения о потерях из частей и на их основе дополнялась картотека потерь. Данные военкоматов были сверены в архивах с фронтовыми сведениями и при повторе в картотеку не включались. Если же во фронтовых сведениях человек не значился, то на него заводилась карточка на" основании послевоенного донесения.

И тем не менее, великое множество солдат не значатся по картотеке потерь. Сложности фронтовой обстановки понятны, документы, как мы. убедились выше, могли "не отложиться" в архивных фондах по огромному ряду причин. Но что могло происходить в тыловых областях: пожары, взрывы, хищения, обвалы? Многим поисковикам попадаются останки и медальоны именно не значащихся в архиве бойцов. Большинство из них проживали перед войной на территории, не занимавшейся врагом, и были призваны там, в условиях глубокого тыла. Стало быть, не немцы виноваты в отсутствии данных о бойцах в нашей картотеке потерь и не фронтовые передряги. Не могу не задать тот же вопрос: еоли частота обнаружения поисковиками на поле боя отсутствующих в картотеках бойцов столь велика (при наличии у них медальона), то сколько же сотен и тысяч их, у кого при себе медальона не было, разделили ту же участь неучтенных?

Отнесем на долю изменчивой фронтовой судьбы отсутствие документов военного времени о потерях. Но, господа хорошие, кто же мешал (и мешал ли) уже в мирное время победителям досконально разобраться - кого и сколько мы потеряли? Как же невнимательно, спустя рукава, в военкоматах нужно было проводить эту работу, чтобы так и не довести ее за пять десятилетий до конца? Прямо скажу, - за державу обидно и за людей наших.

Безусловно, если поисковик узнает, что найденный им боец с медальоном не значится в архивной картотеке, то он должен путём установленной процедуры внести поправки в ее сведения. Как уже затронуто выше, алгоритм этой процедуры такой: нужно написать в военкомат призыва солдата, указанный в медальоне, с просьбой официально подтвердить факт его призыва; если произошла какая-то ошибка и работники военкомата ответили об отсутствии сведений на человека (словно он там не призывался), то целесообразно написать в городской (если район входил в город) или областной военкоматы с просьбой подтвердить факт призыва бойца и описанием вновь возникших обстоятельств по районному военкомату (не бойтесь "накапать" начальству на работников райвоенкомата, частенько именно из-за их безответственности не сдвигается с мертвой точки очевидная ситуация); после получения официального подтверждения военкомата с ним .нужно обратиться в ЦАМО и просить внести дополнения в картотеку соответствующего отдела, если данные солдата отсутствуют в ней (ксерокопию официального ответа оставьте у себя). Подчеркиваю, коллеги - не имея официального подтверждения военкомата. Вы не сможете дополнить картотеку данными найденного Вами бойца и потому необходимо тщательно отработать весь путь.

Почти так же нужно действовать в случае, когда Вы при работе в архиве в фонде какой-нибудь части, которой Вы интересуетесь, случайно встретите списки любого вида с данными на выбывших (погибших, умерших, пропавших без вести) лиц. Для начала Вам нужно выяснить в 6, 9, 11 отделах (в зависимости от принадлежности человека к тому или иному составу) - как он учтен и учтен ли вообще? Это займет немного времени. Обычно против каждой фамилии в таких списках стоит "жирная" галочка цветным карандашом, что означает обработку архивистами на предмет включения в картотеки потерь. Но попадаются списки, где галочек нет.

В результате проверки, если найденный Вами документ имеет сведения о гибели, а картотека - о пропаже без вести или не имеет сведений о военнослужащем совсем, то для архивистов окажется достаточным представление того архивного дела, где Вы нашли список, и они все остальное сделают сами. Вам только останется договориться с ними о посылке извещений в военкоматы - кто это сделает, для того, чтобы дополнить сведения на местах. Обычно это делает архив, но его обязательно нужно продублировать, получив официальную справку ЦАМО на установленных людей и послав ее копию самостоятельно по адресу военкомата. На всякий случай. Доверяй, но...

Однако поиском родственников по обнаруженным в списках солдатам ни архив, ни военкомат, - никто, кроме Вас, заниматься не будет. У них всегда есть дела "поважнее". Об этом следует помнить, принимаясь за столь ответственное дело. Здесь, как и в случае с развертыванием медальона, цена Вашей ошибки или недоработки слишком высока: ведь если за 50 лет к подобному списку не добралась опытная рука архивиста и данные на бойцов или офицеров остались невостребованными картотекой (на основании ее сведений как раз и пишутся стандартные ответы на запросы родственников - пропал без вести или в списках погибших, умерших, пропавших без вести не значится), то где вероятность того, что после Вас кому-то еще попадется на глаза этот же список и дело будет доведено до логического финала?! Если Вы не побеспокоитесь о солдатах, то они так и останутся никому не нужными, как это было после войны.

Прямо скажем, этот вид исследований наиболее труден. Право, ну как можно определить данные по найденным безымянным останкам солдата или солдат? Чушь, ерунда?

А это уже как посмотреть. Для досужего обывателя - да, для поисковика - способ, конкретная методика. Мы с Вами при проведении работ получаем цифры, неизвестные никакой другой инстанции. Отработав район поисков, мы знаем количество поднятых воинов на данном участке местности, характер бывшего залегания останков, число ранее захороненных в воронках, окопах, блиндажах, санитарных могилах и просто брошенных на поверхности. Мы с Вами составляем крупномасштабную карту района с нанесением всех наших находок (здесь можно с успехом применять и электронную карту из занесенной в память компьютера планшетным сканером обычной карты), расположением передовой, штабов, медсанбатов, тылов и т.п. В архиве мы переписываем дословно и вслед перепечатываем на компьютер все входящие донесения о потерях и списки безвозвратных потерь из фондов частей, воевавших в этом районе. И у нас есть редкие медальоны, подписанные кружки, ложки, котелки. Мы в состоянии сделать многое, если соответствующим образом подготовимся. Так что же мы можем?

По компьютерной версии входящего донесения о потерях несложно практически сразу, на месте, отработать данные медальона или именной вещи, т.е. проверить наличие их данных в архивных документах. При отсутствии каких-либо сведений в медальоне или в случае отрывочных записей на подписанной вещи это позволит восстановить недостающее, даже фамилию, имя, отчество, год рождения и прочее. Ведь компьютер при помощи простейших программ (Norton Commander, Lexicon ) ищет по Вашему запросу первое сочетание символов, совпадающее с заданным Вами выражением поиска. Последующие нажатия клавиш дадут Вам следующие сочетания и т.д. Если повезет и данные действительно есть в документах, то Вы быстро найдете искомое.

Допустим, в донесении будут указаны номер части, дата гибели воина, координаты места захоронения. Вам нетрудно будет заметить, что в документе рядом с ним другие воины, возможно, имеют тот же номер части, дату гибели и те же координаты места захоронения. Теперь все зависит от того, при каких условиях Вы подняли бойца с медальоном или именной вещью, т.е. был ли он наверху (верховое залегание останков) или погребен в грунте (воронка, захоронение, окоп и пр.) и сколько вместе с ним находилось останков других бойцов.

При одиночном залегании останков воина и отсутствии поблизости останков других бойцов (здесь вряд ли можно дать какие-либо критерии расстояния), думается, ничего более, чем Вы установили из документа, получить не удастся.

другое дело, если после проведения Вами поисковых работ полностью установлен характер расположения останков солдат на каком-либо компактном участке. Конечно же, находка медальона или именной вещи облегчает установление данных по остальным безымянным воинам, но и отсутствие находок - не препятствие.

В первую очередь, рекомендую Вам при наличии компьютерных версий донесений и списков безвозвратных потерь (равно как и при обычном рукописном варианте наличия) сделать групповые выборки по следующим признакам: в донесении или списке потерь каждой части сгруппировать персоналии, имеющие одну дату гибели (или соседние даты) и одинаковые привязки мест захоронения по Вашему району работ за период ведения в нем боевых действий. Чаще всего такие персоналии выстроены в исходных архивных списках друг за другом (хотя могут быть и через небольшой разброс).

Затем по каждой получившейся группе нужно просчитать количество персоналии в ней и подытожить для наглядности указанием даты (дат) гибели, привязки, количества захороненных воинов.

И третье, главное. Сопоставьте полученные группы персоналии с привязками и количеством останков в обнаруженных Вами местах захоронений в грунте или скопления останков (в т.ч. и верховых).

Обещаю - результат будет для Вас поразительным. Во многих случаях групповые цифры из архивных документов и те, что Вы получили после проведения полного комплекса поисковых работ на местности, совпадут с удивительной точностью.

Безусловно, Вы должны досконально знать динамику боев на данном участке работ, сменяемость частей, соединений, наличие официальных данных о безвозвратных потерях и собственные перепроверенные данные (см.раздел 1.2). Если Вы все это знаете, то идентифицировать безымянные захоронения, возможно, не представит для Вас труда.

Обоснование метода следующее. Похоронная команда в частях или выделенные для этого военнослужащие при захоронениях были обязаны составлять Акты захоронений в соответствии с "Положением...", в которых указывались дата гибели (боя), привязка захоронения, количество захороненных воинов. К Акту прилагались: список погребенных воинов согласно медальонов или красноармейских книжек с указанием расположения тел в могиле, схема захоронения на местности, выполненная на карте или выкопировке карты. Кроме того, составлялись Книги погребения, где повторялись списки, прикладывались Акты и схемы. На основании набора этих документов позже штабами оформлялись донесения о потерях, списки безвозвратных потерь, извещения родственникам и в военкоматы.

Представьте ситуацию: писарь штаба из рук офицера по укомплектованию получает для составления донесения о потерях Книгу погребения, в которой подшиты Акты погребения с привязкой и датой гибели (боя), список захороненных, подлежащих переписке в донесение о потерях, и схема захоронения на местности. Что он делает? Правильно, он в 90 % случаев дословно переписывает указанные начальником похоронной команды в Актах и списках демографические данные бойцов и единую для каждого захороненного привязку места погребения (остальные 10% оставим на другие возможные варианты). Причем писарь делает все это в том порядке, в каком представлены данные в Актах и списках в отношении всего количества солдат. В этом случае расположение данных о людях в донесении о потерях соответствует расположению данных в списке погребенных. Дату гибели штабист уточняет по персональным спискам потерь из подразделений и, чаще всего, для погибших в один день и захороненных вместе солдат она указывается одинаковой. Само собой, что в этом случае вид донесения о потерях по групповым выборкам повторяет вид списков погребенных в отдельных захоронениях или погибших (пропавших без вести) в одном бою, на поле боя же и оставленных.

Есть ещё один способ работы по установлению данных человека или даже нескольких лиц. В каждом районе и области, на территории которых велись боевые действия, в структуре Книги Памяти помимо картотек уроженцев и призывников есть специальные картотеки погибших на этих территориях, карты захоронений и списки лиц, погребённых в них. Если поисковиками не найдены в захоронении медальоны, или сведения из них отрывочны, то по координатам привязки можно попробовать определить в Книге Памяти им соответствующее захоронение, а затем и список лиц, если данное захоронение значится в Книге Памяти. Отрывочные данные из медальона только подтвердят полученные сведения. Надписи на личных предметах (ножах, ложках, котелках, бритвах, ремнях и т.п.) могут сыграть ту же положительную роль.

Однако, в подавляющем большинстве случаев картотека погибших на территории того или иного района создана на основе обработки сведений из тех же входящих донесений о потерях частей, о которых мы сказали выше (несравнимо реже - на основе Актов передачи захоронений войсками в ведение гражданских властей после ухода действующей армии). Для этого в 1991-94 гг. при создании и рассылке по областям массивов сведений о погибших уроженцах и призывниках этих областей была дополнительно проведена обработка для создания областных картотек погибших на их территориях.

Но, чаще всего, ничего более, чем данные из донесений о потерях, в Книгах Памяти районов боевых действий не найти (за редким исключением Актов передачи захоронений). Стало быть, если по халатности штабистов или при отсутствии списков потерь донесения о них наверх по инстанции не представлялись (а это случалось весьма часто), то погибшие бойцы и командиры ни в одной Книге Памяти любого из районов боевых действий в соответствующей картотеке значиться не будут, их захоронения также не отмечены на картах Книги Памяти и местных военкоматов. Если попытаться учесть подобные случаи, то приращение сведений о персональном составе погибших на территории региона может составить до 20-25% (согласно проведённой опытной проверке списков безвозвратных потерь армий Волховского фронта за 1942г.).

Это могли быть бойцы маршевых рот пополнения, без переписи бросавшиеся в бой, спешно направленные на передовую тыловики, командированные, лица со спецзаданиями, бойцы множества лыжных батальонов и рот, многие десантники и т.п. Само собой, что установить их данные оказывается труднее всего.

Представим идеальный случаи. Если Вами подняты и перенесены все имевшиеся захоронения в районе работ, обследованы все закоулки местности, проработаны все архивные материалы и описания боев, то Вы в состоянии трезво оценить - может ли поднятое Вами захоронение (скопление останков) соответствовать тем или иным группам персоналий, определенных Вами по архивным документам. Полагаю, что указанное выше соотношение вероятностей 90 х 10 % в достаточной мере описывает реальность при совпадении фактов.

Если работы впереди у Вас на участке непочатый край, то и тогда подобная информация станет источником для размышления, поскольку вполне возможно наличие захоронения (воронок, скоплений останков) по указанной привязке с определенным Вами количеством воинов. Чем не ориентир для опоискования местности? И поверьте, он дает весьма неплохие результаты. Попробуйте!

Работу с письменными, телефонными, личными запросами граждан целесообразно начинать с заполнения либо заявителями, либо поисковиками "Карт запроса о судьбе военнослужащего". Во избежание разночтении их желательно заполнять разборчиво, печатными буквами.

Содержание "Карты" построено таким образом, чтобы можно было отразить практически все возможные виды информации из поступающих запросов, проясняющие судьбу военнослужащего. То, что не умещается в отведенные поля, можно перенести в раздел "Дополнительные сведения", а также в поле "МЕМО", которое вмещает до 64 килобайт информации. Расположение полей позволяет исследователю (исполнителю) легко ориентироваться в ней при обработке. Заявитель также не встретит трудностей при заполнении карты. В содержании "Карты" учтены практически все сведения, которые при скудности информации у заявителей позволяют наиболее полно описать военную службу их близких.

В поле "Ключевой регион" принципом сортировки запросов является следующий: при наличии сведений - районный (городской) военкомат и область призыва военнослужащего (указывается область); при отсутствии - место рождения (также указывается область); если никаких сведений нет, то запрос сортируется по региону проживания заявителя.

В идеале желательно для каждой области (республики) иметь отдельного исполнителя запросов. В действительности же приходится производить группировку регионов по географическому принципу, скажем, Сибирь и Дальний Восток, Средняя Азия, Поволжье, Нечерноземье и т.д.

Всю входящую документацию, естественно, нужно тщательно регистрировать . Для четкости ориентировки предлагаю принцип сквозного номера, когда независимо от количества и вида запросов все они нумеруются от начала года (начала работы с запросами).
Пример: вх. 2355/08/94, где:
вх. - вид документа;
2355 - сквозной номер с начала года (начала работы);
08 - месяц регистрации запроса;
94 - год регистрации запроса.

По окончании года нумерацию следует начинать с номера 1, т.е. 1/01/95. Подобной регистрации подлежат как письменные, так и телефонные, и устные личные запросы. Одна персоналия в запросе - один номер регистрации. Если в запросе их две и более, то каждой должен присваиваться отдельный входящий номер. Для распределения регистрационных номеров по каждому исполнителю во избежание путаницы следует сначала разобрать и классифицировать по группам регионов (т.е. по каждому исполнителю) определенный массив запросов, пришедший за фиксированный период. Как только первичный разбор запросов полностью завершен и каждый исполнитель определился с количеством запрашиваемых персоналий, руководитель работ назначает всем группы входящих номеров по количеству персоналий. Любое другое пришедшее вслед за этим письмо (запрос) регистрируются спустя некоторое время (большое или малое - зависит от оперативности работы исполнителей), пока не накопится следующий массив. Конечно, если есть свободные исполнители, не занятые на группах регионов, то можно создать специальную секцию разбора запросов, которая ускорит их обработку и распределение.

Если Вы считаете нужным делить поток входящей информации отдельно на запросы и другую поисковую документацию, например, по обработке результатов экспедиций, переписке с другими объединениями и т.п. (не связанную с запросами граждан), то есть смысл завести два или более входящих журналов для регистрации (по числу разделов). Тогда нумерация может выглядеть так:
вх.2355г/08/94 или вх.2355п/08/94, где:
вх. - вид документа;
2355 - сквозной номер с начала года (начала работы);
г - литер, указывающий принадлежность к запросам граждан;
п - литер, указывающий принадлежность к экспедициям;
08 - месяц регистрации запроса, другого документа;
94 - год регистрации запроса.

Аналогичным образом организуется исходящая информация.

После оформления и регистрации запросов каждый из них следует занести в память компьютера для создания единой базы данных по запросам граждан. Компьютерных программ для их создания много, можно назвать электронные таблицы фирм LOTUS DEVELOPMENT CORP. (пакет LOTUS 1-2-3) или MICROSOFT CORP. (пакет EXCEL) в операционных системах MS-DOS и WINDOWS версий разных лет. Это великолепные помощники при организации любого массива данных с подсказками и легко запоминаемыми функциями.

Однако ничем не хуже старая, 1986-87 гг., версия программы DBU фирмы NANTUCKET CORP. Это та же электронная таблица эпохи начала всеобщей компьютеризации. Она проста и оперативна. Структура программы позволяет создавать огромные базы данных, сортировать информацию по заданному Вами ключу сортировки, искать нужную информацию в общем массиве, копировать, добавлять, исправлять, модифицировать и т.д. Есть у нее и недостаток - подпрограмма печати массива помимо введенных данных в файле печати сохраняет и названия полей, причем латинским шрифтом. Файл печати нужно вызвать в любой текстовый редактор, исправить нужное и вывести на принтер. Упомянутые выше более современные электронные таблицы файл печати имеют в другом, более удобном, виде.

Однако, в связи с тем, что программа DBU проста, достаточно оперативна и не требует "привязки" к компьютеру, занимает небольшой объем памяти (около 240 килобайт), можно рекомендовать ее использование без всякого сожаления об упущенных возможностях работы в LOTUS 1-2-3 или EXCEL. Русскоязычная версия программы DBU разработана в г. Казани Р.Шарафиевым. Полагаю, что еще долгое время можно будет успешно работать с ее помощью.

Расположение и наименования полей программы для занесения данных рекомендую сделать одинаковыми с "Картой запроса о судьбе военнослужащего". Тем самым оператор избегнет необходимости додумывать что-либо при "набивке" данных. Его дело – достаточно рутинная механическая работа, чем меньше непонятного, тем выше скорость и качество ввода.

После занесения данных в компьютерную память необходимо сделать распечатки массивов по каждой группе регионов для дальнейшей отработки в Книгах Памяти и архивах. Для начала копии распечаток отправьте для проверки в Книгах Памяти в те регионы, где имеются поисковые объединения или отряды, на их адрес и, желательно, в надежные руки. Практика показывает, что от 10 до 30% запросов можно удовлетворить сразу после знакомства с содержанием местной Книги Памяти, т.к. в свое время информация о потерях уже была занесена в память компьютеров на средства союзного, потом российского "Фонда Мира" и разослана по регионам в редакции местных Книг Памяти. В сопроводительном письме обязательно попросите редакцию Книги Памяти при наличии у нее информации офорнить официальное письмо-ответ заявителю.

При игнорировании этой вполне удобной возможности Вы будете делать в архиве уже проделанную ранее до Вас работу, увеличивать стоимость проживания в г.Подольске или Москве, Санкт-Петербурге, Гатчине, терять время, что можно было бы использовать для обработки запросов, уже проверенных в Книгах Памяти и т.д. Время, как известно, самая невосполнимая утрата, его всегда не хватает для нужных дел.

Предположим, что Вы уже получили ответы от своих коллег в регионах и на копии Вашей посланной им распечатки появились результаты проверки в местных Книгах Памяти, пометки об отправке официальных ответов заявителям при наличии информации. Кто-то в распечатке еще подлежит проверке, поскольку либо не значится в Книге Памяти совсем, либо числится пропавшим без вести. С ними Вам и предстоит работать.

Где же брать сведения о бойце? Случай с отсутствием данных о нем в персональной картотеке и порядок действий описан в разделе 1.3.2.1. "Поиск по данным медальона и именной вещи". Поиск данных в архиве возможно будет провести после установления номера части. Одновременно можно посоветовать обратиться в компьютерную базу данных, созданную на средства "Фонда Мира". Там воедино сведены записи о выбывших по причине смерти или пропажи без вести военнослужащих из разных архивов России, собранные из первичных документов, в первую очередь из входящих донесений о потерях, списков умерших в госпиталях, умерших в плену. Возможно, что компьютер и найдет упоминание о бойце.

Первые три абзаца раздела 1.3.2.1.справедливы и для описания работы с запросами граждан. Если боец числится в картотеке погибшим или пропавшим без вести, то в карточке проставлен номер входящего донесения о потерях из части или военкомата, в котором он записан, либо документ фонда хранения воинской части, где он упомянут в списках потерь. Входящие донесения о потерях разделяются на фронтовые и послевоенные. О фронтовых мы уже говорили выше.

Теперь несколько слов нужно сказать об особенностях послевоенных донесений о потерях из военкоматов по результатам подворного опроса. С подачи одного из бывших начальников 9-го отдела ЦАМО поисковики при работе с данными медальонов и отработке сопутствующих сведений к подобным донесениям относились предвзято, мол, что в них можно выяснить, кроме уже известного? Названий частей в них наверняка нет, документы послевоенные. Поисковиками они иногда использовались лишь в тех случаях, когда в медальоне (или другом поднятом при бойце предмете) оказывались неразборчивыми какие-либо данные, например, адрес семьи или военкомат, но, в-основном, эти донесения оказывались за пределами исследований и поисков.

Совершенно другая качественная ситуация возникла тогда, когда в адрес Ассоциации поисковых объединений в Москву и в адреса областных и республиканских объединений на местах в связи с публикациями поисковиков в средствах массовой информации потоком пошли письма родственников. Тех, у кого в этих списках значился их близкий, других, кто еще не потерял надежды найти своего без вести пропавшего мужа, отца, деда, третьих, кто хотел бы установить точное место захоронения и внесения в списки на памятниках родственника и т.п. Стала очевидной необходимость систематизации запросов в компьютерном виде, распределения их среди постоянных исполнителей, разработки алгоритма обработки отдельного запроса, номенклатуры корреспонденции, первичной документации – карты запроса, журналов регистрации, контроля, алгоритма поиска сведений в архивах. Книгах Памяти, военкоматах.

Подавляющее большинство заявителей в своих письмах или телефонных звонках за неимением сведений не могли сообщить о названиях или номерах частей и полевых почт, где воевал их родственник. За пять десятилетий после войны те немногие письма, что приходили от солдат с фронта за небольшим исключением чаще всего оказались утраченными. Люди считали более важным сберечь извещение о гибели или пропаже без вести солдат, и потому к письмам относились менее щепетильно (конечно же - не все, не подумайте, что это правило).

Но в абсолютном большинстве случаев в похоронках и извещениях номера части или полевой почты не было. На рядовой состав такие документы выписывал по представлению частей или Центрального бюро потерь непосредственно местный военкомат. Родственники получали документ с его штампом и реквизитами. Только на старший и средний комсостав и младший начсостав сверхсрочной службы (с довоенного времени) такие извещения посылались собственно штабами тех частей, где служил или кем был найден на поле боя военнослужащий . Из их прямых посланий номер части или полевой почты узнать можно, такие случаи тоже есть. По всем остальным воинам, как уже сказано выше, вопросами рассылки документов родственникам ведал местный военкомат. В результате для них утрачивался номер части или полевой почты, документально зафиксированный во входящей корреспонденции военкомата.

Что получается? Спустя пятьдесят лет после войны большинство заявителей не может указать номер части или полевой почты.

Где же тогда их взять?

Вот тут-то на помощь и пришли те самые послевоенные донесения с мест о потерях по результатам подворного опроса, датированные 1945 - 1957 гг. (из встреченных автором). По горячим следам после войны люди как бесценные реликвии хранили и письма, и извещения, и другие документы. На письмах, открытках, справках, аттестатах, корешках почтовых переводов стояли штампы полевых почт, иногда штемпели тех мест, адрес, откуда было выслано почтовое отправление. Охваченные опросом, родственники приводили письма и другие документы в подтверждение своих слов. Военкоматчики аккуратно (у кого хватило ума) переписывали данные полевых почт, почтовых ящиков, номеров частей, штемпелей, спрашивали о других косвенных сведениях, поступивших помимо писем и документов. Также записывали в донесение и реквизиты воинских частей, если от них поступало какое-либо извещение.

А дальше происходило следующее. В случае неизвестности судьбы человека по дате прихода последнего письма или иного почтового отправления принималось решение о датировании пропажи без вести определенным периодом. Считалось, что из частей Действующей армии после войны к началу 1946 г. в военкоматы должны были поступить все документы о потерях, что входили в компетенцию частей. Т.е. при составлении донесений о потерях и сборе данных у населения военкоматчики уже должны были иметь весь перечень официальных сведений и дополнять донесения неофициальными. Раз так, то последнее почтовое отправление с фронта фактически становилось документом - критерием для принятия решения.

И потому по циркуляру Центрального бюро потерь закрепленный за этой работой офицер должен был проанализировать обстоятельства, сообщенные родственниками (если не было официальных), и вслед за этим проставить дату пропажи без вести. В архивных делах с мест нередко можно найти такую фразу: "Решение принял капитан имярек" и роспись. К дате прихода последнего почтового отправления или иного известия механически прибавлялись три месяца и - все. Вот и весь сказ. В донесениях часто можно встретить зачеркнутые даты прихода вестей и поверх них написанные другие, с разницей в три месяца.

Такова предыстория появления подавляющего большинства дат пропажи без вести солдат. Конечно, есть еще много причин и нюансов, в том числе и опровержений вернувшимися из плена, лагерей (наших и немецких), госпиталей, командировок, с заданий военнослужащими. Жизнь слишком разнообразна, чтобы суметь описать все имевшие место варианты при столь ограниченном объеме заметок, но основные моменты мы с Вами не забудем.

Иногда военкоматчики и родственники, как, впрочем и автор этих строк, становились в тупик при рассмотрении конкретной ситуации. Например, один из офицеров 305 сд под Мясным Бором, М.А. Катковский из Горьковской области, попал при выходе из окружения в июне 1942 г. в плен, и следом в концлагерь в Белоруссии. В начале 1944 г.из Белоруссии, тогда еще находившейся под немцем, в адрес родственников в Москву пришла открытка, в которой он кратко сообщал о своей судьбе. Как она перепрыгнула линию фронта (в партизанах он не был) - загадка, причем на моей памяти это уже второй такой случай. Больше никаких других сведений о нем не было. По картотеке 11-го отдела ЦАМО о М.А.Катковском известно, что пропал без вести без указания времени и места выбытия. Дмитровский РВК Московской области 14 января 1944 г. отписывал родственникам так: местонахождение неизвестно. Проверка по послевоенному донесению показала, что данные об открытке в нем не зафиксированы. Очевидно, что о ней родственники военкоматчикам не сообщили или те не сочли нужным упоминать о ней. Но ведь она существовала. А сам М.А.Катковский как в воду канул, больше известий не было...

Теперь, в отличие от проверки медальона, при обработке в архиве запроса по пропавшему без вести, .помимо фронтовых, самое пристальное внимание привлекают именно послевоенные донесения о потерях и те данные, что сообщили в военкомат сами родственники солдат. Статистика работы с запросами показывает, что примерно у половины воинов из подобных донесений можно установить и номер части, и номер полевой почты (и затем часть по справочнику). Бывает, попадаются упоминания географических мест, откуда пришло последнее письмо, номер корпуса, армии. Иногда встречаются справки, например, по одному из солдат в военкоматовском деле мы нашли свидетельские показания от 1946 г. двух очевидцев его гибели. Изюминка ситуации в том, что поисковой экспедицией Архангельского фонда "Поиск" в Карелии незадолго до поездки в архив были подняты останки этого бойца, нашего земляка Николая Осиповича Катышевского, имевшего хорошо прочитавшийся медальон. Велико же было наше удивление при встрече в увесистом фолианте донесения Архангельского облвоенкомата от 1946-го года двух документов о нем. Несмотря на то, что во фронтовых донесениях 23-й гвардейской дивизии он не упоминался, факт смерти, подтвержденный свидетельскими показаниями, был зафиксирован картотекой потерь по данным военкомата и свидетельским показаниям. Его перевели из категории пропавших без вести в список погибших.

Итак, мы получаем из донесения военкомата номер части или полевой почты. В первом случае все ясно - нужно взять опись фонда части и, если там есть документы по учету личного состава и потерь, то все их и заказать за соответствующий период поиска.

Во втором случае поступайте так. В 7-м отделе ЦАМО есть специалист, предметом работы которого является установление номеров частей по номерам полевых почт и почтовых ящиков и наоборот. Справка наводится очень быстро, хотя и вручную, перелистыванием нескольких огромных фолиантов. Получив номер части, обращайтесь вновь в читальный зал и берите опись ее документов. Все остальное - как и выше.

Назавтра Вам принесут увесистые груды по большей части ветхих томов. Так уж повелось в нашей славной армии военного времени, что самыми крепко скроенными, ладно оформленными и прочно переплетенными документами являются не те, что хранят свидетельства о сотнях тысяч людских судеб, а показушные исторические формуляры и, особенно, истории боевого пути частей, соединений, армий, фронтов. Вот уж где разгулялась лихая фантазия советских людей. Что касается документов учета личного состава и потерь, то им иметь хотя бы пятую часть того качества оформления, что получилось при работе над историями боевого пути, и сохранность их была бы несравненно лучшей.

Теперь запаситесь вниманием и терпеливостью. Вам надлежит, ориентируясь по имеющимся сведениям, просмотреть сотни страниц, профильтровать сведения о тысячах солдат, вчитаться в карандашные или чернильные закорючки полувековой давности, что иногда с трудом поддаются прочтению. Весьма часто написание фамилий спутано, добавлены неправильные буквы; бывает, на строчку или колонку писарь ошибся: одному из солдат, например, записаны повторно демографические данные другого (соседа по списку) и, стало быть, потеряны его собственные, либо повторяется Ф.И.О. предыдущего, а демографические данные уже иные, т.е. Ф.И.О. того, чьи сведения записаны, оплошностью писаря утрачены. И ни фамилии, ни имени уже практически не восстановить. Где тот писарь? Кто тот "потерянный"? Да, судьба, которую не пожелаешь никому!

Человеческая память может одновременно удерживать огромное количество информации, распределяя ее по образу компьютерного устройства: это - в оперативную память недолгого использования, это - в долговременную. По опыту работ, средний исследователь в состоянии (при наличии рядом лежащего перечня Ф.И.О. для справки) просматривать списки, удерживая в оперативной памяти не менее 20 - 25 фамилий. Не нужно запоминать имя и отчество, для этого у Вас рядом лежит перечень. Встретили знакомую фамилию, посмотрели в перечень, убедились - тот или нет. И дальше. Как сказано выше, учитывайте возможность ошибок писарей, т.е. имейте в виду иной вид персоналии, если по звучанию она допускает это, например, Кычев и Кичев, Ивлев и Иевлев, Завернин и Зовирнин, Корепин и Карепин. Другими словами, обращайте внимание на вероятность двойного чтения фамилии, имени, отчества (часто встречается Димитрий вместо Дмитрий, Василей вместо Василий).

Удержание в памяти большого количества данных необходимо, как правило, лишь при просмотре донесений о потерях военного времени, когда проверяется несколько медальонов (именных вещей) солдат, найденных в одном месте. Поиск персоналии в имеющемся послевоенном донесении при обработке запроса родственников более прост и особых усилий по запоминанию не требует. То же можно сказать и о поиске в боевых документах части по учету личного состава и потерь. В отдельно взятом документе с перечнем потерь обычно нужно найти всего 1-2 фамилии. Найдя их, затем тщательно проверьте на совпадение данные запроса родственников с данными списка.

Не забудьте, сейчас многие области, районы, города, сельсоветы, села носят иное название. Появились новые области, исчезли ранее бывшие, прежние районы вошли в состав других областей. Многие военкоматы, оставшись на прежнем месте, также носят новые названия.

Родственники в запросе могут ошибиться, указав современный вариант довоенной местности, у Вас же права на такую ошибку нет, это Ваша работа.

Вы должны поправить сведения или уточнить по справочнику довоенного административно - территориального деления СССР или РСФСР выпуска 1940 или 1941 г. Первое и главное место, где обычно имеются такие источники, - это территориальный государственный архив и его отделения (областные, городские, районные). При постоянной работе с запросами желательно снять с источников ксерокопии. Структура справочников такова, что том по СССР имеет детализацию от республики до района (и города в районе) включительно. Более мелкое административное деление вплоть до сельского совета находится в республиканских справочниках (бывших РСФСР, УССР, БССР и т.д.). Входящие в сельсоветы деревни можно найти только в областных изданиях. Всех областных справочников Вам не найти, в лучшем случае в архивах будут издания по СССР, РСФСР (или той бывшей союзной республике, что входила в состав СССР) и области Вашего проживания, изредка - соседних областей. Попробуйте убедить руководство госархива Вашей области написать в другие областные госархивы с просьбой о передаче по почте лишних экземпляров довоенных справочников по этим областям (если у них есть). Возможно, это подействует и Вы добьетесь определенного результата. Для установления факта изменения названия Вам, безусловно, необходим современный справочник административно - территориального деления, например, СССР за 1990 г.

При полном совпадении фамилий, имен, отчеств в запросе и списке потерь придирчиво выверяйте остальные сведения. В связи с возможным изменением географических названий местностей и отсутствии у Вас справочников одним из главных критериев сравнения могут служить год рождения военнослужащего, Ф.И.О. родственников, и лишь потом уроженство, место жительства, призыва и т.п.

Если все совпало, остается поздравить Вас и родственников с успешной находкой. В какой-то мере, как говорится. Вы заткнули за пояс это нерадивое государство. Вам удалось то, что оно не смогло разрешить за пять десятков лет. Вы сделали большое дело. Такие сюжеты всегда прибавляют человеку массу лучших качеств. Чем не воспитание?

Если у Вас в руках список потерь с указанием судьбы военнослужащего (пропал без вести, убит, умер, расстрелян, ранен, отправлен в госпиталь и т.п.), а также местом гибели и захоронения, то, по сути, достаточно переписать соответствующие сведения. Исключением служит упоминание о точном месте захоронения, т.е. непосредственно о могиле в конкретном месте. Реальный пример: пропавший без вести в апреле 1944 г. (так считали родственники согласно справок и картотеки ЦАМО) Михаил Иванович Торопов после проверки в списке безвозвратных потерь одного из полков 131-й Ропшинской стрелковой дивизии был найден учтенным как погибший 2 февраля 1944 г. на границе с Эстонией и захороненный в 70 м к юго-востоку от отм.14,7 по карте Нарвы. Это означало, что нужно было в том же архиве найти карту военного времени, у которой в заголовке под словами "Генеральный штаб" находилось бы в скобках название "Нарва". На следующий день после заказа архивисты выдали том с картами той же 131-й сд, где и была найдена карта с заголовком "Нарва", а на ней и отметка 14,7.

Нужно сделать копию части карты и приложить к ответу на запрос для родственников. Согласитесь, если им дословно написать содержание записи из списка потерь и при этом не приложить копию карты, то где и в каких дебрях они найдут эту отметку 14,7? В военкоматах таких карт давно нет. Это тоже наше с Вами дело.

Если же в документе записано о ранении или госпитале, то обязательно, не откладывая дела в долгий ящик, напишите запрос в архив военно-медицинских документов Военно-медицинского музея МО РФ в г. Санкт-Петербург (адреса архивов в Приложении 2).

Родственников, безусловно, интересует все - где погиб их близкий, когда и как. На последний вопрос исследователю ответить труднее всего. Но иногда можно, получается. Если из списков безвозвратных потерь выяснена дата и место гибели, часть или подразделение в составе дивизии, где воевал погибший, то нужно поднять оперативные документы за соответствующий период. Боевые донесения, оперативные сводки, журнал боевых действий, рапорты помогут Вам разобраться в событиях (мы уже говорили об этом выше). Вы сможете составить хотя и ориентировочную, но более достоверную картину судьбы человека, чем содержится в отписке "пропал без вести". Иной раз Вам попадется точное описание того боя, в котором погиб разыскиваемый солдат. И даже в таких обобщенных документах, как журнал боевых действий части, можно встретить рассказ о подвиге и гибели одного из сотен, тысяч погибших - того, кого Вы ищете! Удивительно, но и такие прецеденты есть.